Приводим вашему вниманию статью о Доктор Нонне, которая была опубликованна в ведущей израильской газете «Маарив».
Эта статья об удивительной и вдохновляющей истории Доктор Нонны, которая сумела преодолеть все трудности и препятствия на жизненном пути и создать международную империю под брендом “Dr. Nona”.
(Перевод статьи приводится с сокращениями)
ПРОТИВ ВЕТРА
Замечательная история успеха Доктора Нонны, сестры министра Софы Ландвер
Автор – Мордехай Хаймович
В её медицинской карточке – полиомиелит, тяжелая травма спины и рак, который должен был её победить. Окончив учебу, она не смогла устроиться на работу – мешал «пятый пункт». После распада двух браков она бежала из СССР. Взяв ссуду на «сером» рынке и продав квартиру, она стоит сегодня во главе косметической империи, завоевавшей бесспорный успех в России, на родине, которая от неё отвернулась. Нонна Кухина, Доктор Нонна, сестра министра алии и интеграции (абсорбции) Софы Ландвер, рассказывает об успехе вопреки всему.
Даже сейчас, возглавляя империю косметических и оздоровительных препаратов, будучи яркой звездой на бывшей родине, когда-то давным-давно отвернувшейся от неё, выйдя победительницей в битве с онкологическим заболеванием, Нонна Кухина не забывает, что своей жизнью она обязана черной кошке.
Через четыре года после рождения старшей девочки – Софы Ландвер, мама снова забеременела. Но рождение второго ребенка не входило в планы офицера Советской Армии Гриши и учительницы Раи. Потеряв близких в Холокосте, они не чувствовали себя достаточно сильными, чтобы создать большую семью. Но в СССР начала 50-х годов аборты были запрещены. Те же, кто всё же решался на аборт, делали их подпольно. По дороге к одной из таких «мастериц» дорогу машине перебежала чёрная кошка. Гриша убедил жену, что это плохая примета, развернул машину, и беременность была сохранена.
Благодаря этой черной кошке 63 года тому назад в Ленинграде – ныне Санкт-Петербурге – родилась девочка, впоследствии ставшая Доктором Нонной. «Ты как кошка, всегда приземляешься на все четыре лапы», – говорила ей мама.
«Она была маленькой и упрямой, – рассказывает о сестре Софа. «Способная, лучшая в классе, лучшая в университете».
Очень настойчивая?
«Она была настоящей героиней, эта миниатюрная девочка. Выдерживала такие испытания, которые не под силу мужчинам».
Единственная выжившая
Военная карьера отца формировала Нонну Кухину. Семья скиталась по военным городкам, и дочь училась приспосабливаться, находить новых друзей. «Я не боялась незнакомого языка и незнакомых людей», – признается она.
Пережитые испытания закалили Нонну. В 4 года она заболела полиомиелитом – вакцина, которая должна была защитить от этой болезни, оказалась некачественной. 30 детей из этого детского сада заболели. Ни один не выжил, кроме Нонны. Она выжила благодаря своему упрямству и … денежным конвертам, которые её мама передавала врачам. Через восемь лет она, настоящий сорванец, вскарабкалась на дерево. Ветка обломилась, и Нонна упала с четырехметровой высоты. Серьезная травма позвоночника. Чтобы не допустить паралича, врачи рекомендовали соединить позвонки двумя стальными стержнями. Мать была категорически против. Нонну удалось перевести на лечение в военный госпиталь.
Целый год она была в гипсе. Отец служил в Германии, и большую часть времени девочка была совершенно одна. И здесь мама подсовывала конверты медперсоналу, чтобы обеспечить девочке наилучший уход. Преданный лечащий врач стал тем человеком, благодаря которому Нонна приняла решение связать свою жизнь с медициной.
Проходит еще четыре года, и Нонна, подаёт документы на медицинский факультет Минского университета и начинает сдавать экзамены. Она чувствует себя уверенно, но на одном из экзаменов не получает высокой оценки, на которую рассчитывала. Задаваясь вопросом «почему?», она вспоминает давний разговор с отцом. «Нонна, ты должна уехать, – сказал он тогда. – Ты еврейка, и у тебя нет будущего в этой стране».
Во время подготовки к повторному экзамену, который она решила сдавать для улучшения оценки, под правым глазом появляется опухоль, она растет и распространяется, но Нонна упрямо решает во что бы то ни стало идти на экзамен. Назавтра она, проснувшись, начинает задыхаться. В больнице в Минске берут образцы тканей кожи лица и шеи для проведения гистологии и, спустя десять дней, назначают экстренную очередь в онкологическое отделение. Но она хочет идти в университет – в тот день должны вывесить списки поступивших на медицинский факультет. Решили, что вместо неё пойдет отец. «Я уверен, что всё будет в порядке», – успокаивает её отец перед тем, как она с матерью отправляется в больницу.
Не совсем в порядке. Она ожидает на улице, а в кабинете врач сообщает матери, что у Нонны неизлечимая форма рака – лимфосаркома. Нужно удалить глаз и челюсть, и лишь тогда есть шанс, что она останется в живых. Дома они застают ликующего отца. Гриша держит в руках врачебный халат: «Принята на медицинский факультет!» – поздравляет он, но осекается, видя их лица. «Есть только один способ спасти девочку, – говорит Рая мужу. – Надень мундир и лети с ней в Ленинград, в Военно-медицинскую академию». Назавтра они уже там. В Ленинграде подтверждают минский диагноз. Поскольку опухоль находится на главной артерии, операцию откладывают. Делают сеансы лучевой терапии. Безуспешно. Госпитализация. С ней в палате 20 больных. Каждое утро она видит еще один свернутый матрас – еще одна пациентка ушла в мир иной. Она не теряет надежды. Рассказывает соседке по палате о своей мечте стать врачом. Но та окатывает её ледяной водой: «Отсюда не выходят врачами, золотко, отсюда вообще не выходят».
Её возвращают в Минск, умирать дома. Родные приходят попрощаться, но мать снова на баррикадах. Она возвращает дочь в Ленинград. Соглашается на операцию, несмотря на огромный риск, о котором её предупреждает профессор-хирург. Любая неточность, предупреждает он, даже самая микроскопическая, повредит главную артерию, и девочка погибнет.
Операция начинается, рядом с профессором – два китайских стажера. Шесть часов профессор режет, чистит, сшивает, прилагает все силы – и все же повреждает главную артерию. Мрачнее тучи он выходит к родителям и торопит: пусть попрощаются с девочкой, ей остались считанные минуты. Увидев дочь, Гриша теряет сознание. Рая держит дочь за руку, и, ощутив тепло, кричит: «Девочка жива!». Оказалось, что два стажера, специалисты по китайской медицине, сшивают артерию и останавливают кровотечение. Химиотерапию и сеансы облучения мама покупает на чёрном рынке. За свой счёт привозит самолётом лучшего гистолога из Москвы в Ленинград. Через четыре месяца Нонна возвращается домой здоровой. Лишь глубокий шрам на шее всегда будет напоминать о том, что ей пришлось перенести.
А кроме шрама, что ещё осталось с вами с тех пор?
«Желание жить, дерзать и бороться!»
Мачеха
С опозданием на год приходит Нонна Кухина в лекционную аудиторию медицинского факультета Минского университета. С первых дней она – в числе лучших студентов. При этом находит время и, согласившись с уговорами мамы, выходит замуж за Сашу. Родился сын, Давид, но брак невозможно спасти, он распадается. И еще одно болезненное расставание – с сестрой, Софой, уезжающей в Израиль со своим мужем, Оскаром. Илану Кфиру и Дани Дору, авторам книги «Д-р Нонна, дерзать и преуспеть», Софа Ландвер сказала: «Мне было тяжело расставаться с Нонной, я так любила свою младшую сестрёнку». Их отец, Гриша, умер через две недели после того, как узнал, что Софа собирается уезжать.
В банке крови, где Нонна работает после медиститута, она знакомится с Биньямином. Обаятельный врач, внук министра здравоохранения Белоруссии. Начавшись со взглядов, брошенных украдкой, их роман вскоре становится бурным. Через несколько месяцев они женятся. Когда Нонна обнаруживает, что её благоверный запойный алкоголик, она уже беременна Фаиной (которая впоследствии станет Ципи).
Кризис во второй семье сопровождается кризисом карьеры. Улучив момент, когда Биньямин трезв, она убеждает его, что Россия – это мачеха, и они должны с ней расстаться. Заявление о выезде в Израиль пара подает вместе. Отказ не заставил себя ждать. И хотя никто не потрудился этот отказ обосновать, было ясно: дочь полковника, изучавшая медицину за государственный счет, услышит «нет», звонкое, как пощечина. Друзья советуют перебраться в Вильнюс, где больше шансов получить разрешение на выезд. Нонна верит, что переезд сыграет положительную роль и в её личной жизни. Она узнает, что в те моменты, когда её муж не обнимает бутылку – он обнимает других женщин. Она подает на развод и индивидуальное – без мужа – заявление на выезд из СССР.
К перипетиям жизни в Вильнюсе добавилось страшное известие: мать заболела раком и врачи бессильны. Её перевозят в Ленинград и обнаруживают метастазы. В 40-градусный мороз, сумев убедить пилота, что мама не умрёт на борту самолета, она летит с матерью в Минск. Но больница отказывается её госпитализировать. «Я кричала, плакала, и слезы замерзали на щеках», – рассказывает Нонна. Ей пришлось пришлось оставить маму в машине скорой помощи, чтобы её госпитализировали.
В Израиле Софа воюет за то, чтобы ей разрешили вылететь в СССР повидаться с умирающей матерью. «В один из дней входит в мой кабинет красивая плачущая женщина», – рассказывает Хаим Чеслер, который в 1987 году был генеральным секретарем Совета помощи евреям СССР. Он организовал «Лимуд FSU». Софа к тому времени уже была известной активисткой в среде новых репатриантов. Она посвятила Хаима в свои планы – съездить к умирающей маме.
«Хаим очень хотел мне помочь, и вызвался это сделать», – рассказывает мне госпожа министр. Опасаясь, что её могут арестовать, Чеслер уговаривает Софу отказаться от идеи прорваться в советское посольству в Вене. В конце концов он поехал с ней, невзирая на то, что начальство грозило ему увольнением. «Зима была очень холодной, наверное, градусов 10 ниже нуля», – вспоминает Софа. Ландвер занимает очередь среди желающих обратиться к консулу, подходит её очередь, она получает отказ и угрожает начать голодную забастовку, если ей не дадут встретиться с послом. «Посол мне очень симпатизировал», – вспоминает она.
Что именно вы ему сказали?
«Что мама умирает. Что я её не видела восемь с половиной лет, что отец был офицером Советской Армии. Я не владела собой».
Это было ощущение беспомощности?
«Ощущение, что твоя судьба в руках одного человека».
Посол выслушал и ответил: «Деточка, если бы это зависело от меня, я бы дал вам разрешение, но я выполняю приказы».
В это самое время Хаим Чеслер поднимает на ноги МИД в Иерусалиме, воспользовавшись помощью Узи Барама, тогдашнего председатели комиссии по алие и абсорбции, добирается до канцлера Австрии – Франца Враницки, который обращается к своему советскому коллеге Николаю Тихонову. Только вечером Софа получает от посла предложение о помощи, с условием, что она будет дожидаться ответа в Израиле. В аэропорту Бен-Гурион их встречают гневно: «Вы почему вернулись?». Выясняется, что они не услышали в Венском аэропорту объявление по громкой связи, чтобы Софа не садилась в самолет, вылетающий в Израиль, так как она получила разрешение, которого добивалась.
На следующий день утром Софа, находясь у себя дома в Ашдоде, получает новую, уточненную информацию: оказывается, не ей выдано разрешение на въезд в СССР, а её сестре с двумя детьми, дедушке и маме дано разрешение на выезд из СССР. Чеслер празднует победу вместе с Софой. Тогда он еще не знал, что её сестра примет участие в работе созданной им организации «Лимуд FSU».
Последний суп
В Минске Нонна мчится в больницу, чтобы сообщить маме радостную новость, но застает пустую койку. Врачи, признав состояние Раи безнадежным, перевели её в коридор. «Как я заберу её домой?» – говорит Нонна медперсоналу. «На улице жуткая метель». Она бежит на улицу, останавливает такси. Укутав маму теплым одеялом, Нонна вместе с водителем сажают её в такси, привозят домой к дедушке, поднимают на третий этаж. Спустя месяц, мать, собрав последние силы, передаёт Нонне 70 тысяч рублей (тогда это было около 35 тысяч долларов) и крупный бриллиант. Сознавая, что видит дочь в последний раз, мать просит сварить ей суп. Съедает три ложки и умирает на руках у Нонны, ровно через два дня после того, как ей было разрешено выехать на свободу.
Морозным утром, сопровождаемая дочерью и отцом, Рая-Хая была похоронена на еврейском кладбище Минска.
Менее чем через сутки после похорон Нонна вернулась в Вильнюс и начала готовиться к отъезду. Она опасалась, что бывший муж, узнав о предстоящем, не допустит выезда их дочери Фаины. Поэтому она ни слова не сказала детям и не продавала мебель. Спрятав бриллиант, полученный от мамы, решила провезти его в Израиль. Но в день, когда она должна была сниматься с якоря, всё чуть не сорвалось. Биньямин, словно почувствовав неладное, сообщил, что хочет зайти повидаться. Нонна просит его зайти через пару часов и буквально спасается бегством. Быстро одев детей, она собирает в дорогу 87-летнего дедушку Мишу, берёт домашнее масло и бутылку водки, чтобы дать её таможенникам. Торопит таксиста, чтобы не упустить поезд, который идет из Вильнюса до пограничного городка Чоп. Через два часа, когда Биньямин приходит в пустую квартиру, Нонна с детьми уже в поезде. Биньямин мчится в аэропорт, чтобы успеть остановить семью до тех пор, пока она не пересекла границу. При досмотре на границе в чемоданах обнаруживают старинные подсвечники и серебряные ложечки. Таможенник приказывает: «Всё выбросить, всё!» Она понимает, что пришло время задобрить таможенника маслом и водкой, и пододвигает эти трофеи к нему. Он цедит сквозь зубы: «Этого мало». Она спрашивает: «Что ещё?». Он хрипит: «Тебя». Она отвечает: «Вначале подпиши документы, а потом приходи в 20-й номер в гостинице». Документы были подписаны мгновенно. Таможенник так и не пришёл, а сопровождающий упаковщик передал ей билеты на поезд от Чопа до Вены. Когда Нонна с детьми удобно усаживаются в вагоне, её бывший супруг приземляется в Чопе. Бежит к поезду и опаздывает буквально на пару минут. Поезд уже ушёл на свободу.
Они прибывают в Вену настолько измученные, что у них даже нет сил вынести из поезда чемоданы. Но ожидающий в Вене Чеслер делает это вместо них.
25 марта 1987 года Нонна с двумя детьми и 87-летним дедушкой приземляются в аэропорту им. Бен-Гуриона. Там их ожидает Софа, к тому времени уже ставшая членом горсовета Ашдода. Когда была встреча с министром иностранных дел Шимоном Пересом, Нонна, заранее вооружившись несколькими предложениями на иврите, беседует с ним:
Перес: – А что теперь?
Нонна: – Мне уже не нужна помощь, вы сделали то, что сделали, я здесь, мечта стала реальностью.
Перес: – А чем ты хочешь заниматься?
Нонна: – Я хочу стать миллионершей, и я ею стану.
Софа: «Я толкнула её локтем после этих слов».
Сестра, по возможности, оказывала Нонне посильную помощь. но Нонна всегда была самостоятельной.
Нонна полна замыслов. Хочет открыть клинику альтернативной медицины, в которой будут проводить иглоукалывание по китайскому методу. Быть может, в знак признательности тем двум китайским врачам-стажёрам, которые спасли ей жизнь. В один прекрасный день она заявляет сестре: «Я покупаю квартиру в Ришон Ле-Ционе и открываю клинику».
Параллельно она подает документы на конкурс на должность преподавателя анатомии медицинского факультета Тель-авивского университета. «Как ты собираешься преуспеть в этом? – пытается вернуть её на землю Софа. – Английский ты не изучала, немецкий здесь не нужен, иврита ты не знаешь». Нонна отвечает: «Но анатомию я знаю лучше, чем 30 других претендентов». И её принимают.
Чтобы углубить знание иврита, Нонна посещает вечерний ульпан, где знакомится с Людмилой, инспектором налогового управления. Однажды Людмила, жившая в Раанане, пригласила Нонну к себе в гости. Там Нонна впервые увидела Мишу, мужа Людмилы.
Миша Шнеерсон – потомок раввина Шнеура Залмана, основателя движения ХАБАД. Миша родился в Киеве, никогда не видел отца, офицера Красной Армии, погибшего на войне. Миша, инженер по профессии, работал в компании «Кока-кола», а потом был конфликт с хозяином фирмы – своим родственником Музи Вертхаймом.
За ужином Нонна и Миша вели себя сдержанно. Но когда Миша подвозил Нонну до центрального автовокзала, ему стало ясно: рядом сидит женщина его жизни, та самая, единственная. «Для меня всё закончилось и началось в один день. Закончилось с Людмилой и началось с Нонной. Любовь с первого взгляда». Он просит дать ему номер её телефона – и она соглашается.
Назавтра он уже заезжает к ней в университет, чтобы подвезти домой.
Мужчина, который старше её на 13 лет, привлекает Нонну. Он рассказывает о себе легко, непринуждённо, интеллигентно, с присущим ему чувством юмора. Но самое главное – они похожи. Он тоже готов дерзать, рисковать. Стремиться вперед. Несколько месяцев они скрывают ото всех свой роман. В конце концов Миша уходит из дома. У этой пары формируются свои правила работы: Она намечает цели, Он проверяет, достижимы ли они. Вместе они открывают в Ришон Ле-Ционе клинику альтернативной медицины, а потом такие же клиники в Ашдоде и Герцлии. Она лечит тяжёлых, посттравматических пациентов, и помогает ей в этом змея, питон по имени Сильвия. Когда Нонна приобрела её, Сильвия была длиной всего 80 сантиметров. Оказывается, когда больной находится в одном помещении со змеей, его мозг от страха начинает выделять вещество, которое помогает бороться с болезнью.
Работая в клинике, Нонна продолжала преподавать в университете. Она подружилась с профессором Цви Наво с кафедры микробиологии. «Знаешь, в Мёртвом море есть жизнь», – обронил он как-то в разговоре с ней. Он исследовал микроорганизмы, которые выживают в Мёртвом море, несмотря на высокое содержание соли. Это одна из древнейших форм жизни. Их физиология основана на необычном содержании протеина, аминокислот и антиоксидантов, и называются они архебактериями.
Нонна убеждается, что их можно использовать для разработки косметических препаратов и пищевых добавок. Это открытие не даёт ей покоя. Миша тоже взбудоражен. «Давай сделаем что-нибудь своё», – говорит он ей. Они принимают решение открыть компанию, которая будет разрабатывать препараты на основе минералов Мёртвого моря. Привлекают ученых, в числе которых – профессор, работавший в советской космической отрасли, и химик-англичанин, живущий в Израиле. В лабораториях Еврейского университета они, не афишируя, выращивают архебактерию Мертвого моря.
«Чтобы бизнес заработал, мы взяли ссуду на «сером» рынке, – рассказывает Миша. – Прошел год, бизнес работал, а мы платили проценты, и проценты с процентов. Чтобы вернуть долги и расширить бизнес, мы продали квартиру». «У тебя дети, неужели у тебя нет чувства ответственности?», – выговаривает ей сестра. «Все будет в порядке», – успокаивает её Нонна.
И вот наступает день, когда она держит в руках четыре первых препарата «Dr.Nоna». Она спешит в университет, чтобы поскорее представить их коллегам, но её ожидает весьма прохладная реакция. «Зачем покупать у тебя, если можно поехать на Мёртвое море и воспользоваться грязевой ванной?», – охлаждает её пыл заведующий кафедрой. И он был не единственным. Софа просит её забрать «вонючий» крем для глаз, который Нонна дала ей. Но когда Нонна положила тот же крем в коробочку «Ланком», Софа растаяла. Сегодня она с восторгом пользуется кремами своей сестры. Она протягивает руку: «Смотрите: здесь был ожог от масла, и я не пользовалась кремом, а здесь воспользовалась, и ожога почти не видно – разница видна четко». Когда Нонна решает уйти из университета, чтобы полностью посвятить себя бизнесу, сестра умоляет её остаться. «У тебя престижная должность преподавателя, все льготы и надежное будущее. Зачем тебе уходить?» Но Нонна и Миша непреклонны. В это самое время они понимают, что израильский рынок слишком мал, и снова их взоры обращены в сторону матушки-России.
Падение и взлёт
После 70 лет удушья, в России зарубежные новинки вызывают большой интерес. Распространение, решает Миша, должно производиться по системе многоуровневого маркетинга – «из рук в руки». Инновация облечена в белые коробочки с элегантной золотой каймой. Каждый клиент, заказывающий у них продукцию, сам становится дистрибьютором, а более крупный распространитель-лидер, у которого есть своя сеть, становится со временем богатым человеком.
Компания расширяется и крепнет, но вдруг её настигает кризис 98-го года – в России это самый страшный кризис со времен падения железного занавеса. «Продажи упали с двух с половиной миллионов долларов до пятисот тысяч. Но дистрибьюторы верили, что получат свои деньги, и остались с компанией. В марте 99-го началось оздоровление. Но спустя 10 лет, в 2008-м разразился новый кризис, а потом, в 2014-м, мы снова очень пострадали из-за плохого состояния экономики в СНГ, но всё же выкарабкались», – рассказывает Миша.
Как случилось, что за границей у вас громадный успех, а в Израиле о вас ничего не знают?
Когда продажи сильно упали, Нонна была готова перенести завод за границу. Миша считал иначе: «Мы – израильская компания и гордимся этим, налоги мы платим здесь, и оба мы тяжело работали, чтобы достичь нынешнего положения». Нонна согласилась с его мнением, но было принято стратегическое решение: компания почти отказалась от израильского рынка.
Сегодня продукция компании распространяется, в основном, в странах Восточной Европы и Средней Азии. Под брендом «Dr.Nona» выпускается около 50 наименований: косметические препараты на основе ингредиентов Мёртвого моря, пищевые добавки, разрабатываемые на основе веществ, созданных в лабораториях компании в Израиле, и особый чай. Сотни тысяч дистрибьюторов в России, Украине и Казахстане – это и есть «красная армия» Нонны Кухиной. Её «солдаты» в Польше, Чехии и Германии подняли объем продаж до 40 миллионов шекелей в год. Следующие цели – расширение мировых рынков. За производство в Израиле отвечает дочь, Рут Шнеерсон – генеральный директор компании. Нонна и Миша сконцентрировали свои усилия в сфере маркетинга. Они тратят на авиабилеты около 200 тысяч долларов в год.
Нонна Кухина – яркая звезда на российском небосклоне. Её презентации – это всегда грандиозный гала-концерт с участием звёзд российской эстрады. Время от времени она проводит мероприятия и в Израиле. Некоторое время тому назад у неё была презентация в Рамат-Гане. Софа опоздала, т.к. участвовала в заседании правительства, но это никак не помешало ей получить удовольствие. «Я видела свою сестру, эту маленькую женщину, произносившую речь на сцене, и сердце мое переполнялось гордостью».
Вы – министр, ваша сестра – миллионерша. Кто из вас больше преуспел?
«Мы обе добились успеха. Она пошла своим путем, я – своим. Меня радует всё, что она делала, делает и ещё сделает. Маленькая мамина дочка, маленькая моя сестричка, доктор Нонна».
Подписи к фотографиям.
- «Желание жить, дерзать, бороться. Д-р Нонна» (фотограф: Йоси Алони)
- «Нонна, ты должна уехать. Ты еврейка, и у тебя нет будущего в этой стране». Кухина с отцом.
- «Счастливое воссоединение в Израиле». Кухина и Ландвер в детстве.
- «Дорога к свободе». Репатриировалась в Израиль с детьми и дедушкой.
- «Заранее выучила несколько предложений на иврите для беседы». Рукопожатие с министром иностранных дел Шимоном Пересом (в центре фото – Хаим Чеслер).
- «Для меня все закончилось и началось в один день. Закончилось с Людмилой и началось с Нонной. Любовь с первого взгляда». Шнеерсон и Кухина (фотограф: Йоси Алони)
- Софа Лендвер: «Она была маленькой и упрямой. Способной, лучшей в классе, лучшей в университете. Она была настоящей героиней, эта миниатюрная девочка. Выдержала такие испытания, которые не под силу мужчинам. Мы обе добились успеха. Она шла своим путём». (Фотограф: Асаф Клигер)
Перевод статьи приводится с сокращениями.
